Весна 1868 года. 10° тепла. Лес на острове Мурано.Глубокая ночь. Полнолуние.
Этой весной стали приходить тревожные вести с островов. Не то что бы вампиры никогда не встречали оборотней, скорее их не встречали так часто. Теперь все изменилось. Первым тревожным знаком стали редкие, но все же подвывания волков. Большие водоемы — прекрасные проводники звуков — любезно доставляли красочные переливы дикой природы, которая раньше не проявлялась в таком изобилии среди фауны этой части Италии. Поначалу смертные просто дивились, что здесь делать немногочисленным апеннинским волкам? Затем пошли слухи, что видели слишком крупного зверя, да и не волка вовсе, а какой-то крупного, полосатого — в темноте не разберешь. Когда информация дошла до вампиров и засела в их любопытном сознании больше, чем просто болтовня людей, Принц города решил отправить дозор на остров Мурано в лес туда, где по свидетельствам большинства чаще всего зарождались новые проявления.
Первый дозор не вернулся. Уже на следующую ночь Его Величество не на шутку обеспокоился. Среди пропавших были сильные, опытные вампиры. Пусть не самые из самых, но подающие большие надежды и немало отличившиеся в сложной иерархии их общества. Требовалось отправить вторую разведку. Не долго колебавшись Принц приказал выступить двум древним, а значит самым сильным, из кланов Конти и Марино, третьим должен был пойти представитель Санторо, но в последний момент случилось непредвиденное и тот, кто призван управлять стихией не появился в назначенный час на берегу лагуны. Невероятно злой, преисполненный внутри бурлящей ярости, как бывает только из-за того что Его Величество чувствует слабость и не может на что-то повлиять, Винсенте (вопреки предостережениям советников) отправляется в поход лично. И на острове Мурано уже с первых шагов по суши истинная картина становится ему очень понятной.
Первый дозор недалеко ушел от кромки воды. Не достигнув леса на песчаном берегу серебрились крупинки пепла, почти полностью слизанные ветром — то немногое, что остается от развоплощенных вампиров. Мерцавшая, светящаяся дорожка из остатков стелилась в сторону старого, раскидистого дуба, возвышавшегося у кромки леса точно генерал во главе неподвижной, вековой армии.
Винсенте насторожился, присел, снижая свою обозримость на открытой местности.
Лагуна сияла за спиной, перекидывая по волнам свет полной луны. Тишина.